Из Расеи в Моисеи {11}

Часть 1-я Часть 2-я Часть 3-я
Часть 4-я Часть 5-я Часть 6-я
Часть 7-я Часть 8-я Часть 9-я
Часть 10-я

А вот и напишу о марте в Иудее.
Пусть корчится любовь, картинно умирая.
Забуду. Видишь холм, других холмов холмее –
на нём Иерусалим, врата небес и рая.

По кромке ремесла и творчества ступая,
не удержать в руках хронической неволи.
О, Иерусалим! Врата небес и рая!
Сейчас она умрёт – так выпало по роли.

Но к марту! Ё-моё! Как истерична зелень!
Цветение её свершается, вбирая
агонию любви и будущие бездны...
О, Иерусалим! Моя квартира с краю.

За ней – игривый март щекочет пасть Кедрона,
брезгливо улыбается чему-то спящий рот.
О, Иерусалим! Врата небесной зоны!
Любовь почти мертва. Сейчас она умрёт.

(с) Елизавета Михайличенко

15. Ерушалаим шель захав...

Я прервался у Стены Плача. Пойдём дальше. Как повелось – с музыкой. Пора разбавить ашкеназов сефардами. Вот попалась мне такая чудесная (якобы английская) команда с типично еврейским поименованием Oi Va Voi. Нижеприлагаемая композиция называется "Ladino Song". Напоминаю: ладино – это язык сефардов (а идиш – соответственно ашкеназов). Этот характерный саунд лучше любой этнографической статьи рассказывает, где именно жили сефарды.

( Далее - более... )