"Форма зла в виде благодарности..."

"Остерман считался неподкупным. Он не брал взятки, потому что мы знаем, что сменивший Остермана уже в 40-е годы царствования Елизаветы Петровны граф Бестужев-Рюмин, блестящий русский дипломат, но он жил за счет того, что ему платили послы зарубежных стран в Петербурге. Хотя у него были тоже некоторые принципы. Он брал взятки только от послов тех стран, которые он считал союзническими по отношению к России…"

[конец цитаты]

Гишпанские штаны {12}

предыдущая глава...

«Сферический конь – абсолютно симметричный конь, который со всех сторон конь, как бы вы на него не посмотрели.»
(из постулатов вакуумной сфероиппологии)

Мало ли в Бразилии педров…

Педров в Бразилии, полагаю, примерно столько же, сколько Торресов в Испании. Многие из них любезны русскому сердцу. Вот, к примеру, однофамильная Лолита поёт нам про нину де фуэго (горячую, значит, девушку). В советские времена фильмы с её участием посмотрели миллионы наших. Или, скажем, Мигель Торрес (не тот, который боксёр, и не тот, который футболист, этих вообще пруд пруди) бутилирует свои чудные бренди, дабы придать золотистый оттенок нашим серым северным небесам.

В том, что бренди чудные, мы убедились ещё до поездки в Испанию. Гостившие у нас московские друзья познакомили нас с 5-летним Торресом, а потом (чего уж там) – с 25-летним. Но мне больше всего нравится 10-летний. Да. Так вот, когда мы уже были не здесь, а там, выяснилось, что область Пенедес, где эти коньяки произрастают, расположена аккурат между Барселоной и Таррагоной. Мы, стало быть, раз десять проехали её насквозь, а на дегустацию так и не сподобились.



Но в последний день, докупая тяжёлые (сиречь жидкие) сувениры для самых близких, мы решили не ограничиваться сангрией (для девочек), но и прихватить немного торреса (для мальчиков). Цены нас приятно удивили. Сказки о том, что испанский алкоголь самый дешёвый в Европе, – не сказки. Да и по качеству – весьма достойная альтернатива всяким там арманьякам и прочим хенесси.

Больше про Испанию писать нечего, так как оставшееся до отлёта время мы судорожно пытались обгореть (но уже не получалось), пропитаться морской солью (но уже не успевали) и доесть накопившиеся «пикники» (но уже не лезло). Однако последнее впечатление было достаточно сильным, и настигло оно нас в барселонском аэропорту. Теория сферического коня в вакууме, наконец, превратилась в практику и взирала на нас с мраморного постамента во всей своей нечеловеческой красе. На этой оптимистической ноте…