«Вскормившего отца моего не знаю, родившей матери моей не знаю. Из чёрного камня с четырьмя гранями и четырьмя углами, находящегося в устье реки, вытекшей из девяти морей, я сотворённый, вышедший богатырь есть трёхушатый с чёрными ушами, чёрный Мöкö я есть…» (из шорской легенды о богатыре Кара-Мöкö)
«Из "абыртки" – настоя муки, смешанной с ячменным солодом – гнали "араку" посредством железного котла с деревянной крышкой, в которую вставлялся раздваивающийся с другого конца патрубок из кедрового корня. Пары осаждались в чугунных кувшинах, стоящих в корытах с холодной водой. Напиток имел хлебный запах и крепость не выше 10º».
«Шорские лыжи– невыгнутые, умеренно широкие, длинные и толстые. Черёмуховые лыжи-голицы "калбрак" обшивали "камусом" – шкурой с голени марала, получая подволоки "шана"… При спуске с гор в качестве руля использовался вырезанный из берёзы посох "каёк" с лопаткой на конце. Им также разгребали снег при постройке охотничьего балагана…»
«Духи гор таг-ези не получили материального воплощения, хотя их образ довольно отчётливо представлен в мифологии шорцев. Обычно они являлись охотникам во сне в образе молодой голой девицы с большими грудями, закинутыми за плечи или заложенными подмышки…»
Самые большие сборы [кедровых шишек] бывают после штормовых ветров, которые часто случаются в осенний период. Вся артель [шорцев] в такое время собирает в мешки «тушкин» (падалицу), соперничая с другими артелями, а также с птицами, белками и бурундуками.
